Почему я ору на окружающих?

На самом деле такая реакция – это реакция ребенка на отсутствие родителей. Он делает вывод, что никому не нужен. Родителям не до него, значит, он не представляет ценности. Мир – это опасное место. Можно выпускать злость на тех, кто не станет или не сможет отвечать. Когда ребенок вырастет, повсюду будет видеть подтверждение собственной ненужности. И тогда повышение голоса – это крик о внутренней боли, о неудовлетворенных потребностях. 

 Пример из практики. От клиента получено разрешение на публикацию отрывка терапевтической сессии. Имя изменено.

 Алексей – хозяин и руководитель коммерческого предприятия. Он «большой» человек. И физически и по статусу.

– Мне не нравится, что я слишком часто повышаю голос. Кричу на подчиненных, жену, детей. Я хотел бы изменить эту деструктивную модель.

– Что вы хотите донести до окружающих своим криком?

– Мне кажется, что меня не слышат, вот я и кричу. Я хочу, чтобы меня услышали.

– Слышат только тех, кто кричит?

–Умом я понимаю, что крик – это плохой способ обратить на себя внимание. Знаю немало уважаемых мной людей, которые говорят тихо и спокойно. И к их мнению окружающие прислушиваются. И я бы хотел сохранять спокойствие в любых обстоятельствах.

– Произнесите: «Я разрешаю себе быть спокойным в любых обстоятельствах».

Алексей повторяет предложенную фразу.

– Как при этом себя чувствует ваше тело? Есть где-то дискомфорт?

– Да, в груди.

– Пофантазируйте, какой образ возникает, когда вы обращаете внимание на дискомфорт в груди?

– Почему-то это младенец. Мальчик, которому всего-то месяца два-три.

– Представьте его отдельно от своего тела. Как он себя чувствует?

– Он не может пошевелиться из-за тугих пеленок, орет, даже покраснел от клика.

– Как его зовут?

– Почему-то приходит: «Лешка». Так это я что ли?

– Это вы?

– Действительно, очень похож на меня на детских фотографиях. 

– Что хочет Лешка?

– Чтобы его заметили, чтобы мама подошла. Что-то не так с ним. Может быть голодный, животик болит или еще что-то, связанное с потребностями младенца.

– У младенцев нет другого способа, кроме крика, показать маме, что у него что-то «не так». Он голоден, мокрый, что-то болит. В общем, чувствует физический дискомфорт.

– Это что же получается, когда я ору на подчиненных, я веду себя как младенец, сообщающий окружающим о своем дискомфорте? Вот это осознание! Не хочу быть младенцем.

– Скажите маленькому Леше, что он – хороший мальчик. Ему не нужно сейчас так громко сообщать миру о своем дискомфорте, потому что вы-Взрослый всегда рядом с ним. Вы – один человек. И вы удовлетворяете все его потребности.

– Что сейчас хочет младенец?

– Он хочет свободы для своего тела. Я уже распеленовываю его. Он радостно машет ручками и ножками. Я беру его на руки.

– Скажите мальчику, что вы принимаете его.

– Да, он просто счастлив.

– Примите его в свое тело.

– Он возвращается в область груди. Туда, где и был раньше. Только ощущения сейчас другие. Сейчас мне тепло и комфортно. Ощущение наполненности.

– Представьте человека, в общении с которым последний раз повышали голос.

– Да, представил. Это мой заместитель. 

– Что вы хотите от него? Скажите об этом, сохраняя внутреннее спокойствие.

– У него даже глаза округляются от неожиданности, привык к тому, что я всегда ору.

– Как себя чувствуете?

– Отлично. Это очень сильная метафора – понимание того, что, когда я ору, это похоже на поведение младенца. Такое поведение несовместимо с моим статусом. Буду учиться вести себя, как ВЗРОСЛЫЙ, УВАЖАЕМЫЙ ЧЕЛОВЕК.

– Главное, не забывайте о своих детских потребностях. Когда ваш Внутренний Ребенок убедится в том, что он хороший, нужный, ценный, у вас исчезнет потребность подтверждать свою значимость повышением голоса.

Чтобы не выплёскивать детскую боль на тех, кто не имеет к ней никакого отношения, необходимо эту боль заметить и прожить, стать для самого себя тем заботливым родителем, которого так не хватало в детстве.